Политзаключенные в путинской России

Обращение Группы противодействия политическим репрессиям

Дорогие друзья!

Мы, активисты Группы противодействия политическим репрессиям, выражаем свою обеспокоенность развитием событий вокруг так называемого "дела Новой революционной альтернативы", которое активно раскручивается в последние месяцы российскими спецслужбами. В данный момент по этому делу обвиняются пять человек, находящихся в заключении. Среди предъявленных им обвинений - "изготовление взрывных устройств" и "терроризм".

Обвиняемые принимали участие в работе общественных экологических и политических организаций, некоторые из них - в деятельности анархических и коммунистических групп. Это усложняет ситуацию, поскольку многие правозащитные организации предпочитают не заниматься делами, связанными с радикальными группами либо с обвинениями в терроризме. В то же время, именно это дает спецслужбам возможность действовать бесконтрольно. Действия спецслужб в ходе производства по делу, а также скоординированное освещение так называемого "дела НРА" в масс-медиа вынуждает нас сомневаться в возможности правосудия в отношении обвиняемых.

Позвольте кратко изложить информацию, касающуюся обвинений в адрес заключенных.

В 1996-97 годах в Москве было произведено несколько ночных маломощных взрывов возле помещений военкоматов, ответственность за которые взяла на себя до того времени неизвестная организация "Новая революционная альтернатива". В подписанных ею заявлениях причиной взрывов был назван протест против политики российских государственных органов, в частности - против действий российских войск в Чечне. Характер взрывов и время их проведения указывали, что целью взрывов было повреждение зданий, избегая при этом человеческих жертв. О результатах следствия, начатого по факту взрывов Федеральной службой безопасности (ФСБ), долгое время ничего не сообщалось. 13 августа 1998 года произошел взрыв у приемной ФСБ в Москве на Кузнецком мосту; второй взрыв в том же месте был произведен 4 апреля 1999 года. В последний раз руководство ФСБ, в частности, в то время глава этой службы, а ныне президент России Владимир Путин, заявило о том, что совершившие взрыв будут найдены и наказаны.

Летом 1999 года по обвинению в организации Новой революционной альтернативы и взрыва у приемной ФСБ был арестован Александр Бирюков. Впоследствии, когда было установлено его алиби (в момент совершения апрельского взрыва он находился в Екатеринбурге), Бирюков был подвергнут психиатрической экспертизе, признан невменяемым и определен для лечения в психиатрическую больницу. Сейчас он находится в Бутырской тюрьме.

Применение психиатрических диагнозов вызывает особую обеспокоенность - а именно, опасностью возрождения практики "карательной психиатрии". Вторым подобным случаем является дело Ильи Романова, левого активиста и анархиста, который, обвиняясь в хранении наркотиков (марихуаны), был подвергнут психиатрической экспертизе и признан неподсудным и нуждающимся в амбулаторном лечении по месту жительства. Однако позже (после начала так называемого "краснодарского дела" - см. ниже) в московском Институте им.Сербского была проведена повторная экспертиза, которая на основании тех же данных сделала вывод о необходимости принудительного лечения Романова в стационаре. По некоторым данным, на экспертов и судью спецслужбами было оказано давление. То, что в ситуации Бирюкова было единичным случаем, с определением по делу Романова (вынесенным судом в апреле 2000 г.) может стать тенденцией.

В то время, когда был арестован Бирюков, судя по всему, спецслужбы уже разработали версию о "леворадикальных террористах". Подтверждением этому может служить освещение ФСБ и масс-медиа первого взрыва в Москве летом прошлого года - в торговом центре на Манежной площади. Сразу после взрыва в его организации были обвинены "левые радикалы" - в частности, писатель Дмитрий Пименов, будто бы возглавлявший "Союз революционных писателей". В подтверждение этого приводились доказательства, будто бы имевшиеся у спецслужб. Однако информация подавалась настолько тенденциозно, а факты были настолько слабы или очевидно подтасованы, что вскоре появилась иная версия - о причастности к взрыву некоей "Дагестанской освободительной армии". После этого первоначальная версия практически не упоминалась, а ответственность за последующие взрывы возлагалась на "исламских" либо "чеченских террористов". То, как уверенно спецслужбы декларировали причастность к взрыву "левых радикалов", неизвестно откуда появившиеся и куда исчезнувшие доказательства - все это приводит к мысли, что спецслужбами готовились две версии терроризма: чеченская и "леворадикальная", где вторая была запасной.

После этого тема "левого терроризма" некоторое время не звучала, и вновь появилась лишь в конце февраля этого года, когда, 22 и 23 февраля, были арестованы участница экологического движения Ольга Невская и член молодежной радикальной коммунистической организации РКСМ(б) Надежда Ракс. В короткой информации, которая прошла об этом по каналу НТВ, говорилось, без указания имен, что в один день арестованы два человека, причем были показаны со спины двое молодых мужчин. В печатных СМИ чаще всего воспроизводилась точка зрения ФСБ.

Ольга Невская участвовала в правозащитной кампании в защиту Ларисы Романовой, обвиняемой по так называемому "краснодарскому делу" 1998-1999 годов, когда двое молодых людей - Геннадий Непшикуев и Московская анархистка (в настоящий момент член РКСМ(б)) Лариса Романова (Щипцова), жена Ильи Романова (см.выше) - были обвинены в
намерении подорвать краевую администрацию Краснодарского края. Однако обвинение в терроризме, несмотря на все усилия следствия, доказать не удалось. Непшикуева и Романову осудили за изготовление и перевозку взрывных устройств: Непшикуев был осужден к трем годам лишения свободы, а Щипцова - к четырем условно. После освобождения она участвовала в создании Проекта противодействия политическим репрессиям.

В ходе следственных действий по "краснодарскому делу" сотрудники ФСБ проводили обыски и допросы у широкого круга людей. Тогда в их поле зрения попала и Ольга Невская, которую теперь, 22 февраля 2000 г., задержал "случайно проходивший мимо" в метро сотрудник ФСБ. Надежда Ракс, являвшаяся активным участником РКСМ(б) и кампании в защиту заключенных по "краснодарскому делу", 23 февраля была с улицы препровождена на допрос в качестве свидетеля, и лишь в помещении ФСБ была арестована.

То же самое произошло с задержанной позже Татьяной Нехорошевой, арестованной в начале марта. Нехорошева, также член РКСМ(б), является женой Андрея Соколова, осужденного за символический подрыв памятной плиты царю Николаю II. Таким образом, выводы о ее причастности к "террористам" ФСБ могло сделать и на основании родственных связей. Заключение девушек под стражу сотрудники ФСБ мотивировали тем, что они могут попытаться скрыться, хотя до того и Ракс, и Нехорошева неоднократно допрашивались в качестве свидетелей, жили у себя дома в Москве и не намеревались скрываться. Случай Нехорошевой осложнен тем, что она - инвалид детства, больна эпилепсией и нуждается в медицинском уходе. Есть опасения, что ее состояние может быть использовано для получения нужных спецслужбам показаний.

Последний арест был произведен 5 апреля, когда сотрудники ФСБ на улице задержали члена РКСМ(б) Ларису Романову (Щипцову). Так же, как Ракс и Нехорошеву, ее задержали на улице, доставили на допрос в качестве свидетеля, после чего заключили под стражу. Сейчас она находится в СИЗО N6 г.Москвы со своей дочерью, которой еще не исполнилось и года (вторая малолетняя дочь Ларисы Романовой, страдающая пороком сердца, находится в настоящее время на попечении родителей Ларисы). Так же, как и ранее, в качестве аргумента для заключения под стражу сотрудники ФСБ выдвигали довод, что она может скрыться от следствия, - несмотря на грудного ребенка, постоянное проживание в Москве по месту прописки и открытую деятельность.

Действия спецслужб уже не раз выходили за рамки закона. Так, член РКСМ(б) Андрей Соколов, муж Татьяны Нехорошевой, 22 марта был задержан сотрудниками милиции метрополитена в присутствии сотрудников ФСБ, жестоко избит ими (о чем имеется заключение медицинской экспертизы) и осужден к 10 суткам административного заключения за "оскорбление сотрудника милиции". Судья не захотела выслушать свидетелей защиты - родственников Нехорошевой, с которыми Соколов встречался в метро, суд длился около 10 минут. По словам Соколова, на протяжении этих 10 суток его дважды избивали, душили противогазом, применяли электрошок, угрожали сделать то же с его женой и требовали дать показания против подозреваемых по делу НРА. Андрей Соколов был задержан накануне пресс-конференции, посвященной нарушениям прав подозреваемых по делу НРА.

10 апреля сотрудники спецслужб остановили на улице и увезли на допрос в качестве свидетеля участника экологического движения "Хранители Радуги" Григория Воробьева. По дороге ему угрожали избиением, утверждая, что для этого у них "время еще есть".

Особую обеспокоенность вызывает освещение действий ФСБ в СМИ. Сюжеты о так называемых "членах террористической организации НРА", прошедшие по основным российским телеканалам - ОРТ, РТР и НТВ - являются лишь прямым отражением точки зрения ФСБ и построены, судя по всему, исключительно на предоставленной ФСБ информации. 21 марта - за пять дней до президентских выборов в России - сюжеты о "левых террористах из НРА" прошли по трем основным российским телеканалам, из которых сюжеты по ОРТ и РТР не имели информационного повода и были полны искажений фактов. Поскольку в этих сюжетах, вопреки презумпции невиновности и имеющимся фактам, уже заранее категорически говорится о виновности арестованных, их принадлежности к НРА (что они сами категорически отрицают), их показаниях, на основании которых производятся следующие аресты (что также не имеет ничего общего с действительностью), объективное судебное разбирательство в таких условиях может стать просто невозможным. Тогда же, 21 марта, по телеканалу НТВ представитель ФСБ по Красноярскому краю сообщил о задержании еще одной обвиняемой, что, как позже выяснилось, не соответствовало действительности и лишь подтвердило то, что демонстрация эффективной борьбы с терроризмом носила предвыборный характер. То же можно сказать о приписывании средствами массовой информации обвиняемым по так называемому "делу НРА" акций, о которых не говорится даже в сообщениях ФСБ по этому делу.

Пока невозможно сказать, насколько обвинения в адрес арестованных соответствуют действительности. Однако уже очевидно, что они являются наиболее удобными фигурами для такого рода дела: девушки, политические и экологические активисты - не принадлежащие, в то же время, ни к одной из влиятельных политических сил и не имеющие вследствие этого ни политической, ни минимальной финансовой поддержки; с не лучшим состоянием здоровья (Нехорошева тяжело больна); а также с особыми обстоятельствами содержания арестованных (как указывалось выше, у Романовой - девятимесячная дочь, которая содержится вместе с ней в СИЗО), - такие обвиняемые могут быть весьма удобны как для получения, так и для создания показаний. Этому же способствует крайне тенденциозное освещение дела в СМИ, которые, фактически, решили вопрос о виновности обвиняемых до суда. В таких условиях результат расследования дела совершенно не означает установление истины по нему. Поскольку до сих пор расследование в этом направлении продвигается не слишком успешно, есть опасения, что появятся новые обвиняемые - из той же альтернативной социально-активной среды.

До сих пор в этом деле, как и в "краснодарском", под ударом оказывались не столько люди, причастные или не причастные к расследуемым событиям, сколько придерживающиеся определенных политических убеждений - а именно, молодые экологи, коммунисты и анархисты. Политическая подоплека дела проявляется также и в другом: в освещении дела преобладает спекуляция на эмоциях населения, в частности, на страхе перед терроризмом (в то время как маломощные взрывы, не повлекшие ни одной человеческой жертвы и изначально не направленные против людей, даже с трудом могут быть квалифицированы как терроризм), использование лишения людей свободы в предвыборных целях. Избрание лишения свободы мерой пресечения, аргументированное тяжестью статьи и возможностью обвиняемых "скрыться" либо "совершить новые преступления", также служит созданию для них образа опасных преступников, нарушая при этом положение Европейской конвенции о защите прав и основных свобод, согласно которому тяжесть предъявляемых обвинений не может служить основанием для длительного содержания под стражей.

Понимая, что нарушения прав человека касаются нас независимо от гражданства и места проживания; осознавая возможные последствия воскрешения в нашей стране политических репрессий; опасаясь за судьбу арестованных,

МЫ ТРЕБУЕМ:

- проведения независимой психиатрической экспертизы Александра Бирюкова и Ильи Романова, желательно - с участием иностранных экспертов;
- изменения арестованным меры пресечения с содержания под стражей как бессмысленной, и даже опасной для их жизни и здоровья - на подписку о невыезде;
- гласного и открытого ведения дела, прекращения кампании дезинформации, публичного опровержения работниками спецслужб искаженных ими фактов и принесения извинений.

Поскольку ФСБ в прошлом систематически затягивала содержание под стражей политических и общественных активистов, понимая опасность этого для здоровья и психического состояния заключенных, мы также требуем скорейшего, но, в то же время, тщательного расследования этого дела. То, что оно может не дать желательных для ФСБ результатов, не должно становится причиной долговременного пребывания людей под подозрением.

Мы обращаемся к представителям правозащитных, общественных, политических и иных организаций, ко всем людям, которым небезразлична судьба арестованных и возможные последствия этого дела, с просьбой направлять свои запросы и протесты в Федеральную службу безопасности.

Мы призываем вас активно включиться в работу по общественному контролю за расследованием этого дела и условиями содержания арестованных с целью недопущения грубых нарушений со стороны представителей следствия.

20 мая 2000 г.

Группа противодействия политическим репрессиям

Антирепрессант. Бюллетень Группы противодействия политическим репрессиям. Москва. Июнь 2000 г. N1 (3)