Экология и права человека

Справочник террористических организаций

Политзаключенные в России

Клуб неизбирателей

Современный анархизм

Антимедиа и политический взлом

Др. проекты indymedia:

(тезисы доклада 8.01.02 в Василеостровском дискуссионном клубе)

Если начинать с отношения анархистов к национально-освободительным движениям, то , наверное, первое, о чём следует сказать - о бакунинском выступлении в 1847 году на парижском собрании в память польского восстания 1830-31 годов - выступлении, завершившемся фразой: "За нашу и вашу свободу!". Таким образом, этот лозунг был сформулирован отнюдь не советскими диссидентами 1968 года в связи с событими в Чехословакии - он появился гораздо раньше.

С другой стороны, известно, что Кропоткин в годы первой мировой войны занимал патриотически-оборонческую позицию. Правда, патриотизм этот был не "русским", а "французским" - Кропоткин поддерживал прежде всего французскую Республику против кайзеровской Германии. Однако в общем это не влияло на результат - проантантовскую позицию Петра Алексеевича.

К чести анархистов начала XX века следует отметить, что почти никто из них оборонческих установок Кропоткина не разделял - в чём легко убедиться, в частности, на примере листовок, приводящихся в двухтомном сборнике документов "Анархисты" (под редакцией Кривенького). Листовки эти по большей части являются "пораженческими" - и свидетельствуют о том, что этот подход не был изобретен Лениным: в оценке первой мировой войны большевики и анархисты выступали единым фронтом.

Если же говорить об анархистах других стран в связи с их отношением к национально-освободительным движениям, то стоит прежде всего вспомнить Италию и Югославию. В Италии анархическое движение фактически вышло из движения национально-освободительного, антиавстрийского. Точно также, как и в Сербии, Хорватии и Боснии - где будущие анархисты начинали с сопротивления Османской и Австро-Венгерской империям. Ещё одним примером может быть махновщина на Украине - которая началась как массовое движение именно с крестьянского восстания против германо-австрийской оккупации.

Наконец, в завершение этого небольшого исторического предисловия приведём цитату из Макса Неттлау: "Нет необходимости объяснять, на чью сторону станут анархисты в случае восстания. Но нет прощения анархисту или вообще какому бы то ни было человеческому существу, принимающему участие в войнах на стороне сильного, лучше вооруженного, имеющего шансы победить и поработить новые массы людей".

Теперь - непосредственно о том, что касается современного анархического движения России и его отношения к войне в Чечне. В 1991-м году, когда российские власти пытались ввести в Чечне чрезвычайное положение - Верховный Совет РСФСР возглавлялся тогда ещё Хасбулатовым - анархисты Питера и Москвы проводили акции, направленные против действий руководства РФ. При этом в Москве на митинге анархисты выступали совместно с представителями чеченской диаспоры.

Во время первой чеченской кампании анархисты Питера входили в состав комитета "Руки прочь от Чечени" - с момента его основания. В период с декабря 1994 по апрель 1995 года этот комитет проводил еженедельные митинги у Казанского собора, выступая против действий федеральных войск в Чечне.

Анархисты, участвуя в деятельности комитета, пытались сформировать единый фронт против политики Ельцина на Северном Кавказе - фронт, в который входили бы представители разных организаций - от коммунистов до правых либералов. Коммунистов в составе комитета "Руки прочь от Чечени" было немного, и участвовали они в его работе скорее эпизодически. Представлено "красное крыло" было преимущественно членами сталинистской ВКП(б) Нины Андреевой - в частности, в работе комитета участвовала Лариса Леонидовна Коновалова..

Здесь надо отметить, однако, что первые в городе листовки против чеченской войны были выпущены не анархистами и не либеральными правозащитниками, а именно ВКП(б). Другим парадоксом этой антивоенной кампании стала практика скандирования лозунга "Банду Ельцина - под суд!" либеральными правозащитниками-антикоммунистами (под трёхцветными флагами РФ). Комитет "РпоЧ" за время своей работы выпустил около 100.000 антивоенных листовок.

На еженедельные митинги приходило первоначально по 70-100 человек. Критической точкой стал митинг, организованный руководством ДемРоссии и ДВР. Митинг этот собрал около 2000 человек, но, поскольку для его организаторов конфронтация с коммунистами была важнее, чем борьба против войны - в ходе акции произошёл неизбежный скандал. После этого идея объединенного антивоенного фронта была похоронена; антивоенная кампания с февраля 1995 года пошла на спад и в дальнейнем была свёрнута окончательно.

Во время второй чеченской кампании первые акции анархистов против войны были организованы в г.Касимове Рязанской области (анархо-экологическим движением "Хранители Радуги") - и в Москве. В Питере первые антивоенные пикеты проводились не анархистами, а общественной правозащитной организацией "Солдатские Матери Санкт-Петербурга". Первоначально анархисты участвовали в этих пикетах. Однако в дальнейшем возникли серьёзные осложнения, связанные со спецификой деятельности "Солдатских Матерей". Во-первых, это организация, ориентирующаяся на Г.Явлинского и партию "Яблоко" - как на "системную оппозицию". Соответственно, они не только антиреволюционно настроены, но и вообще не заинтересованы в массовости антивоенных акций. Во-вторых, организация эта является католической, имеет связь с Ватиканом, получает какую-то поддержку оттуда - и в связи с этим имеет свои специальные задачи, в известном смысле являясь самодостаточной и не вполне способной к равноправному диалогу. Наконец, "Солдатские Матери" выступают за профессиональную, наёмную государственную армию - и интересует их прежде всего судьба "наших мальчиков, которых убивают чеченские террористы". В оценке чеченского сопротивления "Матери" фактически солидарны с федеральными властями. Поэтому понятно, что для анархистов взаимодействие здесь было крайне сложным.

Первый в Питере пикет против войны под анархическими лозунгами прошёл в феврале 2000 года. В марте была достигнута договорённость между питерскими анархистами и троцкистско-большевистской Революционной Рабочей Партией о совместном участии в составе общего Антивоенного комитета. Название было принято по настоянию представителей РРП; кроме анархистов и троцкистов, в работе комитета, действующего по настоящее время, принимают участие правозащитники-либералы. В разное время в пикетах участвовали также феминистки (Петербургский Центр Гендерных Проблем), представители "Мемориала", "Яблока", чеченской диаспоры, члены РКРП и КПРФ. В еженедельных пикетах в Питере за прошедшие два года участвовали группы от 2 до 35 человек.

Анархисты других городов в этот период также проводили антивоенные акции. В Москве наиболее широкая антивоенная кампания пришлась на период, предшествовавший избранию Путина. Численность собственно-анархических митингов доходила до 100 участников, объединенные же акции собирали более чем по 600 человек. После президентских выборов эта волна, к сожалению, пошла на спад - и сейчас положение в Москве вряд ли отличается от Питера в лучшую сторону. В Казани анархисты действовали иначе. Митингов и пикетов не проводилось - основное же внимание было сосредоточено на работе с призывниками и на оказании юридической помощи в уклонении от государственной воинской службы. Эта работа продолжается и в настоящее время. Из других городов, в которых в той или иной форме ведется работа, направленная против политики властей РФ на Кавказе, надо отметить также Нижний Новгород, Ярославль (здесь анархисты сгруппировали вокруг себя молодёжную антивоенную "левую") и Екатеринбург (где, наоборот, участники анархического движения работают преимущественно с правыми либералами, объединяясь на платформе "Движения против насилия" (ДПН)). Кроме различных акций, выпускаются также пропагандистские и агитационные материалы - газеты, листовки, наклейки и т.п.

Теперь, видимо, необходимо сказать о тех разногласиях, которые существуют среди анархистов России относительно происходящего в Чечне. Разногласия эти касаются практически всего - за исключением разве что общей негативной оценки политики федеральных властей. В частности, в московских анархических листовках, выпускавшихся в начале второй чеченской кампании, фамилии Басаева, Ельцина, Масхадова и Лужкова перечислялись в одном ряду, с маленькой буквы, - а все они, взятые вместе, определялись выпустившими эти листовки товарищами как "одна банда". Потом, правда, некоторые москвичи, пытаясь скорректировать этот подход, заявляли, что "банд" на самом деле две - но в любом случае при оценке властей РФ и чеченского сопротивления занимали позицию равноудаленности. Таким образом, проблема национально-освободительных движений игнорировалась ими в принципе. Вплоть до категорических утверждений о том, что анархисты ("либертарии") вообще не должны и не могут поддерживать национально-освободительные движения - ни при каких условиях. На взгляд из Питера, такие заявления расценивались едва ли ни как предательство всей анархической традиции в подходе к решению этого вопроса.

Другим важным моментом стал вопрос о соотношении экономических и политических причинах войны. Московские анархисты - более левые - акцентировали внимание прежде всего на заинтересованности российских корпораций ("Юкоса", "Лукойла" и т.п.) в добыче нефти. Чеченская война связывалась с ростом цен на нефть на мировых рынках - а интересы корпораций противопоставлялись интересам простых трудящихся, которые, предположительно, в результате войны ничего не выигрывают: "война нужна только политикам!".

Поскольку у Питерской Лиги Анархистов подход к проблеме был несколько другой, за этим последовала довольно напряженная полемика в анархической электронной рассылке.

В чём же именно заключается позиция анархистов Питера? Она - наиболее "прочеченская" сравнительно с подходами анархических групп других городов. Из тех, кто проводит акции против российской политики на Кавказе, в большей степени солидарны с чеченским сопротивлением, пожалуй, только члены московского Революционного Контактного Объединения во главе с Б.Стомахиным - и Российского Движения за Независимость Чечни. Однако это - люди, отношения к анархическому движению не имеющие.

Но вернёмся к разногласиям питерцев с другим анархическими группами. Во-первых, наша кампания направлена не против войны вообще, а против политики властей РФ на Кавказе. Она ведется не с пацифистских позиций, а с позиций поддержки национально-освободительного движения. Во-вторых, роль нефти в чеченской войне на наш взгляд недопустимо и необоснованно искажается и преувеличивается. В XIX веке, когда Российская империя завоевывала Чечню, никакой экономически-значимой нефтедобычи там не велось - промышленные технологии нефтепереработки ещё не существовали, большинство месторождений - не открыто. Кавказская война для России была обусловлена иначе, стратегически - тем, что сегодня называют "геополитикой". Кавказ для русского империализма был перевалочным и узловым пунктом на пути в Персию, а оттуда - в Индию. Точно также, как Афганистан для Британской империи представлял интерес не в силу своих природных ресурсов, а как буфер, который должен был прикрывать с севера захваченную Британией Индию - от той же России. Нефть здесь совершенно ни при чём. С другой стороны, зависимость между нефтью и войной имеет скорее обратный характер - не столько война нужна для нефти, сколько нефть - для войны. В этом смысле, например можно вспомнить о том значении, которое придавал Гитлер вопросу о румынской нефти - или проблеме установления контроля над бакинскими промыслами в 1942 году.

Наконец, вопрос об отношении к чеченскому сопротивлению - и ряд соображений касательно необходимости его поддержки. А поскольку речь идет о войне, любой довод, имеющий силу лишь против одной из сторон, работает в пользу другой.

Первый аргумент касается вопроса об "исторической справедливости", вопроса о том, кто начинал эту войну - и кто кого завоёвывал. Очевидно, что не Чечня завоёвывала Россию. Тот факт, что с момента завоевания прошло около 150 лет, не лишает чеченского народа права на независимость: русские находились под господством Орды более 200 лет, а Индия не меньшее время принадлежала Британии.

Второй аргумент - отсутствие логики в действиях ельцинско-путинского режима. Украина, в этническом и религиозном отношении к России очень близкая, присоединённая ещё в XVII веке - в известной степени действительно добровольно - сегодня признана независимой. А Чечня, народ которой резко отличается от русского, имеет другие традиции, присоединялся насильственно - и на протяжении практически всей истории "присоединения" не переставал сопротивляться колониальному режиму - оказывается "неотъемлемой частью федерации"! Ещё более наглядно сравнение с Белоруссией. Если же руководство России исходит из принципа подмены прав народов - правом бывших союзных республик СССР, то логически необходимым продолжением становится вопрос о том, что российские войска делали в Приднестровье - и что они в настоящее время делают в Абхазии? Это, правда, не анархическая аргументация, а аргументация, исходящая из внутренней логики власти - зато она чётко устанавливает, что логика как таковая здесь отсутствует.

Третий аргумент - антиимперский. Для нас - вне зависимости от того, о какой империи идёт речь, поскольку "своей" империи для анархистов быть не может по определению. Здесь можно сопоставить нашу позицию с подходом большевиков - и вспомнить фразу Ленина относительно "необходимости оборончества" после 25-го октября. Анархистам и большевикам можно было бы, конечно, бесконечно долго спорить о том, следует ли считать империей Советский Союз - но вряд ли на сегодня такой спор можно считать своевременным и способным принести практическую пользу. Однако для коммунистов должно быть очевидно, что путинский имперский режим - коммунистическим не является. Можно ли найти примеры поддержки коммунистами "буржуазных" империалистических правительств в вопросе о колониальной войне? Французская компартия, какова бы она ни была, выступала и против "грязной войны" во Вьетнаме, и против попыток сохранить колониальное господство Франции в Алжире. И вряд ли активистам компартии США могла придти в голову мысль поддерживать американскую агрессию во Вьетнаме. В этом смысле коммунисты России - в огромном своём большинстве - стали исторически-уникальным массовым примером того явления, которое тот же Ленин называл социал-шовинизмом: социализмом на словах, шовинизмом - на деле. Это - ничем не смываемая грязь и позор, не имеющий оправдания. Не замешанными в нём остались лишь немногие организации и отдельные активисты, сумевшие сохранить интернационалистическую позицию - и находящие решимость позицию эту отстаивать.

Четвёртый аргумент - стратегический. Каждый, для кого путинский режим есть режим антинародный и вражеский, должен в то же время признать, что для самого этого режима злейшим врагом является на сегодня - именно чеченское сопротивление. А дальше - уже вопрос о приоритетах, вопрос о том, где, по нашему убеждению, находится главный враг. И поскольку для анархистов главным врагом является государство (конкретно в России представленное существующим путинским режимом), все, выступающие против этого врага, оказываются - либо нашими союзниками, либо, в худшем случае, хотя и врагами, но в меньшей степени. Поддерживать же главного и наиболее опасного врага его в войне против некой третьей силы, отношение к которой неоднозначно - со стратегической, с военной точки зрения есть абсолютный идиотизм.

Наконец, пятое - революцинная этика. Чеченский народ уже несколько лет сражается против антинародного режима РФ с оружием в руках, на войне погибли деятки тысяч бойцов - а те, кто поддерживали Ельцина и поддерживают Путина - и в вопросе о войне, и во множестве других случаев, - или даже те, кто просто не приложил и тысячной доли усилий, вложенных в эту борьбу чеченским сопротивлением - могут ли они вообще считаться противниками антинародного режима? А тем более - претендовать на роль непримиримых и последовательных борцов? Ответ очевиден.

Относительно же обвинений, выдвигаемых против чеченских повстанцев, разговор отдельный. Некоторые из этих обвинений действительно основаны на реальных фактах. Например, ясно, что рассказы преследованиях и травле русских в Чечне со стороны части чеченских националистов, как и истории с захватами заложников - не являются полным вымыслом. Но, к сожалению, такого рода издержки неизбежны в любом массовом движении. Скажем, при освобождении Индонезии от нидерланского колониализма некоторые голландцы погибли не в силу своих личных "заслуг" перед местным населением, а просто потому, что они - голландцы. Вообще любое народное вооруженное восстание, насколько бы оно ни было справедливо в главном, в частностях неизбежно даёт достаточно кровавые эксцессы. Оправдывать каждый такой случай в отдельности, конечно, нельзя. Иное дело, когда некий их ряд пытаются представить как тотальную практику геноцида. Но в отношении русских в Чечне такой практики безусловно не было. Следующее обвинение - действия Шамиля Басаева в Буденновске.

Ясно, что ссылками на военную необходимость эти действия не могут быть полностью оправданы. Конечно, может применяться встречная аргументация - захватывать находящихся в роддоме женщин в качестве заложниц - это всё же не то же самое, что наносить по роддому удар ракетами "воздух-земля" (именно так действовала федеральная авиация в начале второй чеченской кампании). Но так или иначе ясно, что "героический рейд в Буденновск" имеет и явно невыигрышную для чеченского сопротивления сторону. Которую, кстати, признавал и сам Шамиль.

Совершенно отдельной статьёй являются обвинения явно клеветнические, специально рассчитанные на неподготовленную аудиторию - в рассчете на то, что абсурдное и недоказуемое бывает просто невозможно опровергать. Скажем, обвинение в адрес Басаева в том, что он является агентом ФСБ - аналогичное обвинению: "Берия - английский шпион". Или - утверждение о том, что "ваххабиты осуществляют транзит через Чечню афганских наркотиков". С такой "пропагандой" действительно непросто бороться, поскольку она работает не на сознательный, а скорее на инстинктивный уровень восприятия.

В завершение необходимо отметить, что, поддерживая право чеченского народа на независимость - к сожалению, не настолько эффективно, как хотелось бы, и не вполне в тех формах, в которых это следовало бы делать, - и выступая в целом за чеченское сопротивление, мы, как анархисты, в то же время не считаем, что решением Кавказской проблемы могло бы стать признание государственной независимости ЧРИ. Народ для нас нетождественен государству - и мы убежены, что он в принципе способен без государства обходиться. И в Чечне, и в России, и в других странах.

R-17